Все началось, когда родители по окончании войны купили ей роскошную немецкую трофейную куклу, служившую рекламой в витрине одного из антикварных магазинчиков. Стоила эта белокурая голубоглазая красавица ровно столько, сколько хорошая пишущая машинка (отец пожертвовал покупкой последней ради того, чтобы доставить радость маленькой Регине). Однако вскоре после этого девочка подарила свою любимицу на день рождения подружке, у которой кукол об ту пору не водилось вовсе.
      Другим ярким впечатлением детства Регины стало время эвакуации, когда в их скромной пермской квартирке жили многочисленные родственники из Ленинграда, в том числе и любимая тетка, из-за тесноты спавшая аккурат под семейным фортепиано. Впоследствии ленинградская тетушка ежегодно высылала Регине по новой красивой кукле, не забывая присовокупить открыточку: "В память о нашей дружбе".
      - ...Но вот особенное отношение к куклам, как это ни странно звучит, пришло ко мне в 31 год, когда ждала ребенка, - говорит Регина Константиновна. - Знакомая по переписке американка прислала мне в подарок куклу-индианку. После моей экзальтированной благодарности от нее пришла еще одна посылочка. Теперь уже с доктором Дулиттлом - родственником или, скорее, предком нашего Айболита. С тех пор, пожалуй, все и началось.
      Сегодня существует огромнейшая и уникальнейшая коллекция кукол Регины Терешкиной. Не стану удерживаться от грешащей своей неполнотой статистики: более 500 кукол из 57 стран мира в национальных костюмах, 314 матрешек (ни одна не повторяет другую), 215 плюшевых медведей разных размеров, форм и "внутреннего содержания" (к примеру, набивка одного из них состоит из толченой арахисовой скорлупы), около 200 кукол бывшего Советского Союза (в основном в духе наивного реализма), яркая толпа клоунов, героев сказок, мультфильмов, телепередач, собрание старых Дедов Морозов, ныне вытесняемых Санта-Клаусами, - все это и многое другое является содержимым ее двухкомнатной квартиры, сравнимой по тесноте разве что с трюмами кораблей работорговцев.
      - Куклы меня выживают, - лукаво сетует Регина Константиновна, а сама тайком от сына (он живет здесь же) проносит в дом все новых и новых "постояльцев".
      - Вот! - показывает она миловидную фарфоровую красавицу. - О ней мой отпрыск еще ничего не знает, но думаю... думаю, эта бьютифул леди ему понравится.
      При этих словах она делается похожей на слегка наивную кэрролловскую Алису из Страны Чудес. В конце концов я и сам вдруг начинаю чувствовать себя здесь каким-то сказочным персонажем...
      Регулярно по всей России устраиваются выставки Терешкиной, сыплются бесчисленные, самые заманчивые приглашения, однако вот в родном отечестве, в Перми, Регина Константиновна оказалась со своими подопечными до сих пор невостребованной. Нет, разумеется, посетители в ее квартиру ходят толпами, но так, чтобы выставку устроить или хотя бы небольшую тематическую экспозицию, - увы, до этого руки ни у кого пока не дошли.
      Себя госпожа Терешкина считает теоретиком. Главному делу своей жизни она, автор 18 крупных статей о куклах, безусловно, уже давно нашла вполне серьезное научное обоснование.
      Да что статьи! Терешкиной подготовлена целая книга - кропотливый многолетний труд по истории, социологии, наконец, философии куклы, уникальность которого в России бесспорна. В первый раз издание этой монографии сорвалось в 1991 году из-за путча (вернее, неразберихи, им вызванной), во второй - из-за сверхнового финансового кризиса по причине, думаю, для читателя вполне понятной.
     
      Впрочем, Регина Константиновна по этому поводу не унывает. Она пишет, фотографирует, делает картотеку, создает архив и ведет уже далеко не первый том пухлой книги отзывов, в коей и меня принудила оставить свои впечатления от увиденного (в двух лаконичных строках не смог удержаться от трех восторженных эпитетов).
      На прощание я еще раз окинул взором это многокукольное собрание, и, как мне почудилось, сотни пар глаз всех этих Рэгеди, Энн, Барби, Лиллит, Антуанет, Кармен глядели на меня, говоря то ли "до свидания", то ли "до новых встреч"...